В честь Нового года!
Тяжело в учении
«Думать сложно». Эта единственная нехитрая мысль раздулась и бессовестно заполнила собой Мишкину голову, не впуская никакие другие. Зря она так, прямо на экзамене-то, когда и треть тестового бланка еще не заполнена.
«Так, посмотрим: косинус котангенса… Косинус — косой, котангенс — вроде продвинутого кота? — ай, забредшие теперь мысли оказались не лучше прошлой. — Ну же, голова, зря я тебя кормлю? Думай!»
Внезапно за окном выросла чья-то тень. Котище сидел снаружи у самого стекла и строго смотрел в Мишкин тест, выгнув хвост вопросом. Мишке вдруг стало неловко: вот смотрят, а у него ничего не решено. Ручка сама зачиркала по бумаге, выводя привычные каракули. Когда пришло время сдавать (сдаваться, как говорил завуч), худо-бедно что-то было понаписано ко всем вопросам.
А котище встретил Мишку на школьном крыльце. Встал напротив и мрачно посматривает.
— Ух ты какой! — обходить было страшновато.
— Какой-какой! Да уж не косой, как видишь! А в косую полоску! — с ума сойти, но полоски на кошачьих боках располагались как на шлагбауме, косо. — Котангенс Косинусовый, а ты кто, школьник? И зачем меня вызвал, раз сам решать умеешь?
— Я вызвал тебя?! То есть Вас… — под суровым взглядом зеленых глаз фамильярничать не хотелось.
— От твоего мыслекрика до сих пор в ушах звенит! — Котангенс потряс головой, как будто вытряхивал из них — из ушей своих — воду. — Не вызывал он, ага…
— Хорошие репетиторы сейчас на вес сёмги! Программа сложная! В школах дефицит кадров! Мечешься тут, вздремнуть за весь день не успеваешь, несешься по экстренному вызову — а он ложный! Хохмач шутит! У хохмача мозги в порядке, решать умеет, но не желает! Ну, тебе это так просто не сойдет…
Котангенс выгнул спину, косые полоски грозно вздыбились, хвост стегал налево-направо, а слова тонули в шипении.
— Сознавайся, ночью в инете сидел?
— Сидел…
— По сети играл?!
— Играл…
— И думать, значит, ему с утра сложно! Ну так будешь на особом контроле. Сегодня же пришлю стажера, его отчеты стану читать лично!
Котангенс рыкнул, крутнулся и унесся — видно, и правда был сильно занят с утра до ночи. А Мишка побрел домой.
Стажер оказался совсем мелким, с хвостиком-морковкой и умильными глазками, но дело свое знал. Он успел внедриться в дом к моменту Мишкиного прихода; все объяснения, каких тому удалось добиться от предков, сводились к путаному рассказу про жалобное мяуканье у порога.
Весь день стажер топотал коготками по ламинату и терся под ногами, изредка бросая туда-сюда странно оценивающие взгляды. А вечером принялся за дело. И взялся он серьезно: скажем лишь, что ночных сетевых танчиков Мишке не досталось. Кабель был аккуратно перегрызен. В трех местах.
Стажер взял привычку регулярно проверять, кто чем занимается. И принимать меры. Стоило Мишке зачитаться в ущерб учебе, как тот укладывался собственной меховой персоной прямо на книгу.
Время у монитора отныне жестко отсчитывалось: через 8 минут 37 секунд после начала экран перекрывался хвостатым силуэтом. Почему срок был выбран именно таким, Мишка не понимал, но стажер приходил, как по секундомеру. По пятницам он печатал шифрованные отчеты, пользуясь то одним компьютером, то другим.
Предки иногда просили не топтаться по клавиатуре, но просьбы пропускались мимо треугольных ушей. Пришлось Мишке привыкать жить и учиться под неусыпным надзором стажера от сурового Котангенса.
Светлана AN
🙂